– Понимаю.

– Я не смог посетить тот аукцион… семейная проблема. Когда миссис Оулинг сказала, что картина продана торговцу, а не коллекционеру, у меня появились некоторые надежды.

– Вообще-то, – сказала Дора, пытаясь выиграть время, – я немного и то, и другое.

– Неужели? – Уайнсэп перелистнул свои бумаги. Подобная реплика в его обширных записях не была предусмотрена. – О боже.

– Но я никогда не пренебрегаю интересными предложениями, мистер Петрой. Может быть, вы заглянете ко мне и посмотрите картину? Только боюсь, что до конца следующей недели я занята. – Дора умолкла и сделала вид, что листает свой ежедневник. – У меня довольно плотное расписание.

Уайнсэп с облегчением вытер вспотевшую шею.

– В какой день вам удобно, мисс Конрой?

– Я могла бы втиснуть вас в четверг, скажем, в два часа.

– Отлично. – Уайнсэп поспешно нацарапал дату. – Надеюсь, что до тех пор вы придержите картину. Мне не хотелось бы упускать ее.

– О да, мне тоже не хотелось бы, чтобы вы ее упустили. – Дора мрачно улыбнулась ближайшей стене. – Обещаю, она никуда не денется, пока мы с вами не обговорим условия. У вас есть телефон, по которому я могу связаться с вами, если возникнет что-то непредвиденное?

– Конечно. – Как было указано в его записях, Уайнсэп продиктовал номер одного из филиалов Финли в Нью-Джерси и добавил:

– В рабочие часы. Простите, но мой личный номер не внесен в телефонные справочники.

– Прекрасно вас понимаю. До следующего четверга, мистер Петрой.

Дора повесила трубку, слишком злая, чтобы наслаждаться победой. Он принимает ее за идиотку! Ну, мистер Ди Карло, или Финли, или Петрой, или кто бы ты ни был, черт подери, тебя ждет неприятный сюрприз.

– Ли! Я должна уехать на часок. Если Джед появится, скажи, что нам надо поговорить.

– Хорошо, но куда… – Ли возмущенно умолкла, уставившись на закрывающуюся дверь.

Надо было предварительно позвонить, сердилась Дора, возвращаясь домой после бесплодной поездки в полицейский участок.

Как прикажете рассказать кому-то об установленном контакте, если рассказать некому? Заметив автомобиль Джеда, Дора самодовольно улыбнулась. Сейчас он узнает, что не он единственный умеет быстро соображать.

Она нашла Джеда в кладовке.

– Вот ты где. Не люблю пользоваться штампами, но где полицейский, когда он нужен?

Джед спокойно продолжал красить полки.

– Если тебе нужен был полицейский, следовало позвонить 911.

– Я поехала прямо к первоисточнику. – Желая продлить удовольствие, Дора медленно стянула пальто. – Но Брента не было.

– Почему ты его искала?

– Потому что… – Дора позволила себе театральную паузу. – Я установила контакт.

– С чем?

– Не с чем, а с кем, Скиммерхорн, глупая голова.

Мне позвонил некто мистер Петрой… только я не думаю, что это был мистер Петрой. Это мог быть Ди Карло, хотя голос другой. Может, он изменил его, но я не ошибаюсь с голосами. Может, попросил кого-нибудь позвонить… Или это был Финли, но…

– Сядь, Конрой. – Джед положил кисть на банку с краской. – И ближе к делу.

– Тебе нужны факты, как я понимаю.

– Умница, сядь.

– Хорошо. – Дора уселась и представила, что заполняет рапорт. В результате она передала весь телефонный разговор слово в слово, ничего не приукрасив. – Ну как?

– О чем ты думала, черт побери, когда назначала ему свидание, не посоветовавшись со мной?

Дора ожидала, что Джед придет в восторг, а не разозлится.

– А что я должна была делать? Разве у него не возникли бы подозрения, если бы я не захотела с ним встретиться? Но сам он молол чушь. Коллекционер спрашивает о художнике, которого нет в природе! Я проверяла. Никакого Биллингсли не существует. Зачем же кому-то гоняться за картиной Биллингсли? А затем, – Дора подняла палец, подчеркивая свой вывод, – что ему нужен Моне.

– Гениально, Конрой. Чертовски гениально. Но дело не в этом.

– В этом, именно в этом. – Дора возмущенно выдохнула, взметнув челку. – Он считает меня идиоткой. Он считает меня старьевщицей, которая не может отличить свою задницу от делфтской фаянсовой вазы, но скоро он поймет, как сильно ошибается.

– Опять не то, Конрой. Ты должна была отложить разговор с ним до моего возвращения.

– Я прекрасно обошлась без тебя. Я не идиотка.

– У тебя есть в телефоне звездочка шестьдесят-девять?

– Что?

– Обратный звонок. Нажимаешь пару кнопок, и твой телефон автоматически набирает последний номер, с которого тебе звонили.

– Ой. – Дора уставилась на свои ногти. – Да, наверное, есть.

Джед взглянул на ее склоненную голову.

– Вряд ли ты подумала об этом?

– Я не могу думать обо всем, – пробормотала она и с надеждой взглянула на него. – Мы еще можем попробовать.

– После моего возвращения телефон звонил трижды. Дора вскочила:

– Ну, давай. Скажи, что я все испортила.

– Зачем? Ты только что сама это сказала. – Джед дернул ее за волосы. – Не слишком переживай, Нэнси Дру. Даже сыщики-любители иногда ошибаются, не все же издеваться над полицией.

Дора отбросила его руку.

– Не задавайся, Скиммерхорн.

– Я и Брент подумаем, что делать с Петроем. К четвергу мы уже вернемся.

– Вернетесь? Ты и Брент куда-то уезжаете?

– Нет, ты и я. – Джед сунул руки в карманы. Ему эта идея все еще не нравилась, но он не мог отрицать, что в ней есть кое-какой смысл. – Завтра мы летим в Лос-Анджелес.

– Неужели? – Дора прижала ладонь к сердцу, затем раскинула руки, бросилась к Джеду и осыпала его лицо поцелуями. – Я знала, что ты согласишься.

– Я не согласился. Просто оказался в меньшинстве. Джед ни за что не признался бы, что увидел красивую простоту ее идеи и сам рекомендовал ее Бренту.

– Как скажешь. – Дора снова поцеловала его, на этот раз крепко. – Завтра? Господи, как быстро. Я должна решить, что надеть.

– Тебе больше не о чем беспокоиться?

– Ты не понимаешь. Образ очень важен. Темно-синий костюм в тонкую полоску… Слишком строго. Или красный двубортный – энергия и сексуальность. И открывает ноги.

– Придерживайся строгости.

Услышав легкое раздражение в его голосе, Дора улыбнулась.

– Точно. Красный.

– Я уверен, что Финли даже не встретится с тобой.

– Обязательно встретится. – Дора нахмурилась. – Как же нам заставить его?